В начале 1963 года иранский шах Мухаммед Рида Пехлеви объявил о начале «белой революции» в Иране. Шах предложил провести ряд экономических и общественных реформ, в том числе реформу избирательной системы, предоставив женщинам право участвовать в выборах и приватизации. В тот период консерваторы сочли такие реформы опасными, грозящими европеизацией государства путем обманчивой демагогии. В числе тех, кто так считал, был и аятолла Аль-Хумейни, который в то время был священнослужителем в городе Кум, и боролся против «белой революции», считая ее опасной для ислама.
В том же году, выступая с резкой проповедью по случаю праздника Науруз, он объявил общественный траур. В своей проповеди он позволил себе усомниться в религиозности шаха, назвав его израильским агентом, не упомянув при этом об американцах, поддерживавших шаха в тот период.

За это Аль-Хумейни был арестован властями. Упоминание в прессе об этом человеке не является чем-то новым, но то, о чем сообщило персидское отделение службы «Би-Би-Си» привлекает особое внимание, особенно накануне 27-й годовщины со дня его смерти.

Находясь в тегеранской тюрьме вдали от глаз «SAVAK», он обратился с письмом к американскому президенту Джону Кеннеди, в котором выразил свою поддержку американским интересам в Иране. По словам персидского отделения «Би-Би-Си», это письмо хранилось среди секретных документов в архиве ЦРУ в папке под названием «Ислам в Иране». Эти документы хранились в американском национальном архиве в полной секретности, приложенные к развернутому докладу американского посольства в Тегеране, состоящему из 81 страницы. Среди прочих аналитических докладов об аятолле Аль-Хвеи и аятолле Шериатмадари, там находится и письмо аятоллы Аль-Хумейни.



Это не первое упоминание о письме Аль-Хумейни, в 2005 году с него был снят гриф секретности, но выдержки из письма не обнародовались. В 2008 году библиотекой американского президента Джимми Картера была опубликована цифровая версия письма, которая оставалась недоступной для исследователей.

Аль-Хумейни американцам: будем оставаться друзьями.
Согласно документам в ноябре 1963 года Аль-Хумейни передал через хаджи Мирзу Халиля Джамраи письмо американскому президенту. Джамраи был политиком, близким к религиозным кругам и работал преподавателем в школе богословия при Тегеранском университете. В этом письме Аль-Хумейни пишет, что он не возражает против соблюдения американцами собственных интересов в Тегеране, наоборот, он уверен, что американское присутствие здесь необходимо для установления баланса с советским присутствием и возможным британским влиянием.
В своем письме Аль-Хумейни пишет о том, что убежден в необходимости близкого сотрудничества между исламом и другими мировыми религиями, особенно христианством.

Ничего не известно о том, прочел ли тогдашний американский президент это письмо, но через две недели Кеннеди погиб в Техасе. Известно, что находясь в изгнании во Франции, Аль-Хумейни писал американскому президенту Джимми Картеру в 1979 году, за несколько дней до начала иранской революции. В своих письмах он обещал не прекращать поставку иранской нефти на Запад, не экспортировать революцию в соседние с Ираном страны и поддерживать с Соединенными Штатами добрые отношения.
В то время, как иранское военное руководство прислушивалось к американцам, иранский народ выполнял распоряжения Аль-Хумейни. Это помогло Картеру использовать свое влияние на военных и облегчить совершение переворота, а на Аль-Хумейни была возложена обязанность обеспечить стабильность в стране, и защищать американские интересы и иранский народ.

В то время ситуация в Иране была близка к хаосу, на улицах городов происходили вооруженные столкновения, магазины были закрыты, а коммунальные службы бездействовали. Картеру удалось убедить шаха взять отпуск, возложив исполнение своих обязанностей на премьер-министра, не пользовавшегося популярностью, и вооруженные силы в составе 400 тыс. военных, полностью зависевших от американской поддержки. В тот период Аль-Хумейни опасался армии: командование армии, которое его ненавидело, встретилось с генералом ВВС США Робертом Хайзером, которого Картер направил в Тегеран с таинственной миссией. В тот момент Аль-Хумейни принял решение вернуться в Тегеран, впервые после 15 лет изгнания.
В своем первом письме, Аль-Хумейни успокоил руководство Белого дома в том, что они не потеряют своего важного стратегического партнера, каковым оставался для них Иран на протяжении последних 37 лет, заверив их в возможности дружбы между ними. Аль-Хумейни писал: «Вы увидите, что между нами и Америкой нет вражды, увидите, что в исламской республике, созданной на философии и законах ислама, не может быть другого правительства, кроме человеколюбивого».

Сигналы Картера и Аль-Хумейни.
Между тем, как официальные версии США и Ирана по поводу того, что упоминается в документах (записи, переписка, протоколы встреч) расходятся, тем ни менее, свидетельства указывают, что буквально через два дня после отъезда шаха из Тегерана, американцы сообщают Аль-Хумейни о своем предварительном согласии с идеей изменения конституции и свержением монархии. Ему сообщалось также о согласии иранского генералитета с предстоящими переменами. Соединенные Штаты стремились иметь дело с теми, кого они считали прагматиками в Исламской республике.
В тот период Иран оказался на пороге гражданской войны, и это вызывало беспокойство у американцев. Ведь речь шла об оружии, находившемся в Тегеране, о тысячах американских советников, находившихся там, и о будущем нефтяных поставок, а также об американских интересах в целом. Однако американцы не предвидели такого быстрого падения шаха и восхождения к власти Аль-Хумейни.



Через французов Аль-Хумейни направил в Вашингтон специальный сигнал о том, что поставки нефти не будут остановлены. Позже Картер направил письмо во Францию и Тегеран, чтобы подчеркнуть желание установить прямые отношения с окружением Аль-Хумейни, так как Вашингтон опасался демонстрировать перед союзниками свой отказ от поддержки Шаха, своего старого союзника. Действия Вашингтона были направлены на то, чтобы умерить пыл Аль-Хумейни, с ним вели переговоры, пытаясь предугадать его намерения, в то время как Аль-Хумейни стремился к решительной победе, а не к переговорам, понимая, что тактика сотрудничества с Америкой полезна для него в некоторых отношениях. Американцы предложили Аль-Хумейни немного повременить с возвращением в Иран, так как его возвращение может привести к трагическим событиям, в том числе и потому, что армия будет вынуждена действовать, защищая Конституцию, на что Аль-Хумейни ответил вопросом о том, какую Конституцию следует защищать. Защищать «монархическую» Конституцию? Американцы не были уверены в том, что шах уедет, и понадобилось несколько дней, пока они согласились на политические перемены в Иране, о чем впервые свидетельствуют обнародованные документы.

Картер и Аль-Хумейни сходились в том, что следует избежать конфронтации между армией и силами оппозиции, но подходили они к решению этого вопроса по-разному. Картер хотел сохранения армии (которую в одном из своих выступлений охарактеризовал как «раненого зверя»), чтобы строить будущее вместе с ней, в то время как Аль-Хумейни стремился полностью устранить этого «зверя», который в будущем грозил его режиму.
В свою очередь Аль-Хумейни успокаивал, что поставки нефти будут продолжаться всем, кто ее будет покупать по соответствующей цене, кроме Израиля и Южной Африки, и что для развития страны необходима помощь извне, и в частности помощь американцев. Аль-Хумейни писал, что Иран не будет исполнять роль жандарма в Арабском (Персидском) заливе, как это было при шахе, и не будет призывать Саудовскую Аравию и Кувейт делать то же самое. В его окружении говорили, что общаться с атеистической Россией (тогдашним Советским Союзом) ему было сложно, в то время как американцы были христианами и верили в Бога.

За два дня до приезда Аль-Хумейни в Тегеран, один из командующих армией сообщил, что не возражает против грядущих политических перемен, и что внесение изменений в Конституцию также возможно постольку, поскольку они не противоречат законодательству (светскому…). Немного позже, в первый день после победы революции, когда Картер совершал зарубежное турне с целью подготовки подписания известных «Кэмп-Дэвидских соглашений», а заверения военных оказались недостаточными для Аль-Хумейни, прокатилась волна расправ над представителями высшего руководства армии и марксистами.

Ошибка американцев.
Документы свидетельствуют о том, что многие в тот период считали, что американская стратегия провалилась и сыграла отрицательную роль в том, что произошло. Ошибкой американцев было то, что одной ногой они стояли в команде шаха, а второй в команде Аль-Хумейни, не определившись окончательно, кого они хотят видеть у власти в Тегеране. Также американцы недооценили амбиций Аль-Хумейни и неправильно оценили его план действий. В противоположность Картеру Аль-Хумейни обладал четкой стратегией и руководил событиями – уловил волну революционной улицы. Позже он обвинил Вашингтон в том, что американцы не выполнили данных ими же обещаний.



Менее чем через год, в то время, как кризис с американским посольством в Тегеране был в самом разгаре, Аль-Хумейни заявил: «Америка ничего не сможет сделать». Во время празднования первой годовщины победы иранской революции, Аль-Хумейни сказал, что Иран вступил на этап борьбы с американским империализмом во всем мире, а также предсказал, что Иран станет экспортировать революцию за пределы страны: «исламскую революцию».
С тех пор многое изменилось, но документы свидетельствуют о том, что американская политика по отношению к Ирану, а также к арабским странам в целом, осталась без изменений. Похожие колебания и попытки вести двойную игру с противоборствующими сторонами проявились и в ходе «арабской весны».
Появляется множество экспертных статей по поводу сроков обнародования подобных документов, и того, с какой целью это делается, тем ни менее выражение Аль-Хумейни, охарактеризовавшего Америку «Главным Сатаной», по-прежнему актуально в свете подписания ядерного соглашения. Все эти события, происходившие уже довольно давно, сегодня нуждаются во внимательном прочтении – «осязаемой» интерпретации, вдали от эмоций с обеих сторон.

Опять американцы наступают на те же грабли в новейшей истории Ближнего Востока…